3 октября исполнилось 100 лет со дня рождения Александра Григорьевича Рахленко.  Ему было всего 40 лет, когда он ушел из жизни. Ушел в самом расцвете сил, не раскрыв до конца свое дарование актера и режиссера.

   Современники, в их числе и театровед  Д.И. Золотницкий, отмечали нестандартный подход Рахленко к исполнению ролей отрицательных персонажей.

   «Молчалина ему так и не пришлось сыграть – ни тогда, ни после. Окончив Ленинградский театральный институт по мастерской Л.С. Вивьена, начинающий Рахленко не прослужил в Академическом театре драмы имени Пушкина и полного сезона. То был предвоенный сезон, но только ни сам Рахленко и никто вообще в театре не предполагал этого. Молодой актер, - а старая Александринка в ту пору очень испытывала нехватку в молодежи, - готовился к вводу в спектакль «Горе от ума». Готовился увлеченно и со всеми треволнениями, что положены в таких случаях.

     Военный призыв прервал эту работу.

   От тех времен в послужном списке актера Рахленко осталось несколько крохотных ролей в спектаклях «Макбет», «Маскарад», «Суворов», «Ленин». Молчалин сюда не вошел. 

    Казалось бы, что вспоминать о старой да к тому же несыгранной роли?

    Но если окинуть взглядом дальнейшее, окажется, что эта роль была для Рахленко и не случайна и по - своему даже знаменательна. И не в том вовсе дело, что она трудна и хороших Молчалиных русская сцена запомнила куда меньше, чем хороших Фамусовых и Чацких. Никто не знает, каков был бы в ней зеленый новичок. Дело в том, что театр сразу и безошибочно отгадал одну важную сторону дарования Рахленко – интересного истолкователя ролей отрицательного плана.

   Привычное амплуа или своя тема?

   И правда, стоит только взять репертуар Рахленко в Театре Балтфлота, где прошли военные годы актера, и мы особенно убедимся в этом. Ведь репертуар актера – это его лицо, черты которого меняет идея творчества.

   Он сыграл там отступника Воробьева в «Профессоре Полежаеве», проходимца Селянина в «Офицере флота», мелкого, ограниченного Синицына в «Так и будет». Он сыграл еще вдобавок Мурова в «Без вины виноватых», Бакина в «Талантах и поклонниках», Кальканио в «Заговоре Фиеско» и им подобных лиц, не вызывающих, как известно, особенного расположения у зрителей.<…>

   Во всей этой веренице очень разнохарактерных лиц внешне почти ничего общего нет. Никому не удавалось предсказать, каков будет актер в своей следующей роли…»¹

     В труппу Театра имени Ленинского комсомола, А.Г. Рахленко был принят в 1946 году вместе с женой, актрисой М.Ф. Мамкиной. Для Татьяны Дорониной, которая пришла в этот театр десятью годами позже, он был уже одним из «корифеев»: «Это был актер широкого диапазона, увлеченно существующий и в драме, и в комедии. В пьесе «Улица Три соловья, дом 17» он играл поэта — самодовольного, бездарного, упоенного своим «высоким предназначением». С немыслимым коком на голове, в длинном клетчатом пиджаке, в ботинках на резной толстой подошве. Длинный яркий галстук существовал отдельно, сам по себе, являя собой главное украшение стильного костюма и модного поэта. Легкой, чуть «вихляющей» походкой поэт проходил мимо обитательниц дома номер 17, подняв фалды пиджака — садился, закладывал ногу за ногу (светлые подошвы должны очаровывать, как и все остальное) и чуть в нос начинал «декламировать» свои стихи — не понятные простому смертному и такие «гениальные»! Заканчивался его очередной поэтический опус словами: «Почему он — кит? Почему он не навозный жук?» Многозначительная пауза, устало падающая кисть руки и глаза, жаждущие признания, похвалы и восторгов. Зрительный зал разражался аплодисментами и смехом. Рахленко никогда не играл роль, он играл спектакль, как высокопрофессиональный и талантливый актер. Он «нес» атмосферу, дух, настроение».²

    Зрителям запомнились роли лейтенанта Корна («Гибель эскадры»), Кузыева («Шелковое сюзанэ»), Ромашова («Два капитана»), Клайда Грифитса («Закон Ликурга»), Князя Валковского («Униженные и оскорбленные»), Винченцо де Преторе («Никто»).

    Проявил он себя и в качестве режиссера. Им поставлены спектакли «Огни на старте», «Королевство кривых зеркал», «Салемские колдуньи» и др.  А спектакль «Дорогой бессмертия» по книге Ю. Фучика «Репортаж с петлёй на шее», поставленный Г.А. Товстоноговым и А.Г. Рахленко в 1952 году, был награждён Сталинской премией третьей степени.

    Для того чтобы замысел авторов нашел яркое и убедительное воплощение в спектакле постановщику Г.А. Товстоногову и режиссеру А.Г. Рахленко пришлось решить ряд трудных задач. Прежде всего нужно было найти средства сценической выразительности для показа сцен воспоминаний с этой задачей они успешно справились. Ими был создан второй (верхний) план спектакля. Так называемые «наплывы», с помощью которых зритель как в кино, переносится в своем воображении в прошлое».  Не случайно после ухода Г. А. Товстоногова в БДТ А.Г. Рахленко назначен в 1957 году главным режиссёром театра им. Ленинского Комсомола.           

    В этом же году на экраны страны вышел фильм «Степан Кольчугин», в котором А.Г. Рахленко исполнил роль Абрама Бахмутского. К сожалению, в многочисленных интернет статьях исполнителем этой роли значится родной брат Александра Григорьевича – Леонид Григорьевич (Леон Гдальевич) Рахленко. Однако в фонде киностудии «Ленфильм» в ЦГАЛИ СПб сохранились документы, восстанавливающие историческую справедливость.

А.В. Грабова,

заведующая отделом комплектования,
ведомственных архивов и делопроизводства

¹ЦГАЛИ СПБ. Ф. 584. Оп.1 Д.14. Л.1-3. Статья Д.И. Золотницкого «Верность теме» о творчестве А.Г. Рахленко. б/д

²Т. В. Доронина «Дневник актрисы». С. 37-38