Главный архивист ЦГИА СПБ

к.и.н. А.Г. Румянцев

В последние годы российское общество проявляет повышенный интерес к истории и неизвестным ранее историческим источникам, большинство из которых хранится в архивах. Ежегодно множество посетителей обращаются в читальные залы архивов, а их сотрудники исполняют запросы на самые разнообразные темы. Для удовлетворения растущих потребностей общества в документальной информации в архивах ведется формирование баз данных и сканирование документов, что облегчает поиск и доступ к ним со стороны исследователей.

Возрастающая востребованность архивных документов приводит к тому, что в научно-исследовательский оборот вводится значительное количество новых источников, проливающих свет не только на неизвестные страницы истории города и биографии его жителей, но и на знаковые события XVIII – ХX веков.  Не являются исключением и бурные перипетии 1917 года. Они до сих пор будоражат российское общество, а маститые ученые порой диаметрально противоположно оценивают их результаты. Но, при всей неоднозначной оценке происходившего, Февральская и Октябрьская революция 1917 года, несомненно, сыграли ключевую роль в истории России ХХ века. 

Так, в фонде больницы Св.Марии Магдалины на Васильевском острове, документы которой за дореволюционный период хранятся в Центральном государственном историческом архиве Санкт-Петербурга (ЦГИА СПб), было выявлено внешне непримечательное дело. В описи документов фонда отмечается, что оно содержит переписку Канцелярии больницы со статистическим бюро Петроградского городского комитета, советом Василеостровской городской милиции, ВЦИКом Советов рабочих и солдатских депутатов об убитых и раненых в феврале-марте и в октябре 1917 года [1].  Оказалось, что в деле имеются списки поступивших в больницу, как в ходе Февральской революции, так и во время подавления так называемого «юнкерского мятежа» 29 октября 1917 г.

Анализ данных списков погибших и пострадавших в Феврале 1917 года позволяет внести новые краски в проблему взаимоотношений полиции и общества в ходе революции. Принято считать, что революция, несмотря на участие в ней десятков тысяч людей, не сопровождалась разгулом анархии, актами вандализма и пр. По официальным подсчетам в те дни в столице погибло около 300 человек, и около 1100 были ранены [2]. Однако символом Февраля 1917 года стала ликвидация прежних органов правопорядка, что сопровождалось разгромом полицейских участков, сожжением архивов, а также убийствами городовых, жандармов и агентов сыска. Такие акции превратились в своеобразную «охоту», когда толпа вылавливала полицейских чинов и расправлялась с ними [3]. Отсюда ведет свое начало разнообразный спектр оценок происходивших событий – от акцентирования внимания на массовые зверства по отношению к представителям старой системы правопорядка до изображения «охоты» на полицейских в качестве некоей шутки, выражавшей добродушно-игривое настроение толпы [4].